"В США арестованы счета и торговые марки АиФ и Комсомолки", с такими заголовками вышла пресса в далёком апреле 2006 года. Вот некоторые из них:

В США арестованы счета и торговые марки АиФ и КП

"Комсомолка" направит запрос о законности ареста счетов в США

"Комсомолка" не нанимала адвоката, арестовавшего ее счета в США

"Аргументы и факты" готовятся подать в суд на американского адвоката

История которую я хочу представить на суд читателя не написана МНОЮ, её автор пожелал удалить её из своего блога. Посему будем считать АВТОРА неизвестным лицом, а сам рассказ моей личной фантазией или сказкой. История очень длинная, по этому я убрал её под кат, жмём ДАЛЕЕ и читаем.



Поскольку я немного в теме, и в архиве до сих пор храню судебные документы и решения по этому делу, копии договоров господина Лоуэнфельда (адвоката) с некоторыми газетами, да и с самим Джулианом общаться неоднократно доводилось по самым разным поводам, рскну изложить свой взгляд на происходящее. ИМХО. Но вначале предыстория.

Живет и здравствует такая русскоязычная газета на Восточном побережье Америки - "Новое русское слово". Жила себе безбедно, пользуясь положением монополиста. Тираж у нее доходил до 60 тысяч в лучшие годы. Не хилый такой тираж для эмигрантского издания. Бессменный главный редактор Валерий Вайнберг и в ус не дул - при отсутствии мало-мальски значимых изданий в Нью-Йорке в былые года газета была фактическим монополистом.

Но тут в начале 90-х, на волне новой постперестроечной эмиграции, в Нью-Йорке появляется киевлянин г-н Погребной. Который, не мудрствуя лукаво, начинает выпускать газету "Курьер".

Насчет слова "газета" - это громко сказано. Боевой листок. Изготавливался предельно просто. Ножницами из московский изданий вырезались наиболее интересные статьи, имя авторов отрезалось за ненадобностью. Затем обычным клеем все это лепилось на большой лист бумаги. То, что разные издания отличаются не только стилем, шрифтами, интервалами между строк, заголовками - Погребного мало волновало. Как и то, что склейка видна невооруженным взглядом, и статьи по размерам между собой не состыкуются, оставляя на готовой полосы "дырки". Убогое зрелище.

С такими вот подготовленными к публикации "материалами" Погребной отправлялся в обход по русским бизнесам, предлагая им разместить рекламу ну по очень смешным ценам. Брал любые деньги, кто сколько подаст. Получалось когда пятьдесят, когда сто долларов за страницу. Но рекламы заказывали ему много и охотно. "Новое русское слово" драло с рекламодателей по по полторы-две тысячи за страницу, а с "Курьером" можно было сойтись на полтиннике-соточке. Очевидная выгода для рекламодателя.

Далее сверстанная таким оригинальным способом газета отправлялась в самую дешевую китайскую типографию. Где трудолюбивые и ничему не удивляющиеся китайцы представленные листы перефотографировали, приводили к более-менее одинаковому формату-размеру, травили платы и запускали "Курьер" в печать. Печатали на самой дешевой серой бумаге, самой дешевой краской без пластификаторов. Мазала руки газета нещадно. И вообще производила очень странное впечатление.

Но - парадокс эмигрантской жизни! "Газета" Погребного начала быстро набирать обороты, несмотря на жутковатый вид. Рекламодатели охотно размещали рекламу, гонясь за дешевизной. Читатели тоже охотно расхватывали издание - продукция от московских журналистов ни в какое сравнение не шла с унылыми и пространными статьями местных доморощенных авторов. Да и российские сюжеты тех времен резко контрастировали с обнообразием здешней эмигрантской жизни.

За какие-то месяцы у "Нового русского слова" появился мощный конкурент.

Вскоре в Москве объявился американский адвокат Джулиан Лоуэнфельд, прилично изъясняющийся по-русски. Который планомерно обхаживал московские редакции, показывая там продукцию "Курьера". Вызывающе нахальный плагиат, естественно, вызывал раздражение у редакторов и издателей. Вот тут Джулиан и предлагал подписать контракт, по которому он берется засудить "Курьер" в Нью-Йорке за нарушение авторских прав российских правообладателей. Полученные от "Курьера" в результате суда средства предлагал поделить по справедливости: большую часть - пострадавшему изданию, меньшую - ему, адвокату, за проделанную работу. По одним договорам - 30%, по другим 40%, кого-то устроил дележ 50х50. Раз от газет каких-либо финансов вкладывать не требовалось, отчего бы не подписать?

Таким образом нью-йоркский адвокат Джулиан Доуэнфельд подписал то ли 13, то ли 14 договоров с редакциями московских газет и информационных агенств, и с одним израильским изданием. Судебный процесс закрутился.

Небольшое отсупление. Если спросить обычного "среднего" американца, что он думает о профессии адвоката, преобладающей точкой зрения, будет, что адвокаты - конченные проходимцы и мошенники. Такая вот точка зрения, которая имеет право на существование, как и любая другая.

Но такая характеристика совершенно не подходит к Джулиану Лоуэнфельду. Интеллигентный, приятный в общении, образованный. С весьма приличным знанием русского языка и русской литературы. Интересный собеседник и человек, приятный во всех отношениях. И при этом... как бы помягче выразиться... ну как бы полный распиздяй. Для кого русский язык родной, поймут, что я имею в виду. Распиздяй во вполне нормальном и симпатичном для русского характера смысле. То есть если бы Джулиан занимался переводами Пушкина и другой русской классики, цены бы ему не было. Но он выбрал адвокатскую стезю, где это качество характера... м-м-м, не самое удачное, по всей видимости.

Судебный процесс российских газет с "Курьером" протекал тяжело и долго. Тянулся несколько лет. В московских редакциях о нем уже и позабыть успели. Несмотря на очевидность плагиата и нарушения авторских прав. Несмотря на то, что г-н Погребной откровенно стебался во время суда над адвокатом истцов и, по отзывам очевидцев, был очень похож на человека, постоянно сидящего на кокаине. Специалисты по этому чудесному порошку уверяют, что существует довольно много демаскирующих признаков кокаинистов, и вот вроде как они в полном объеме внешне у ответчика присутствовали. Не ускорило процесс и то, что Погребного в ходе судебного заседания уличили в даче ложных показаний под присягой. Все равно суд тянулся вяло и не совсем туда, куда хотелось бы господину Лоуэнфельду.

Никаких странностей в этом не было. Сам Погребной не смог ответить на вопрос судьи, сколько денег он на "Курьере" заработал за 3-4 года, предшествовавшие суду. Потому что рекламодатели, мелкие русские бизнесы, расплачивались с ним за копеечную рекламу в основном наличными, которую он, по широте душевной, не особо и считал. "Наверное, миллионов одиннадцать", - предположил подсудимый. То есть на хороших адвокатов деньги у ответчика были, и адвокаты свое дело знали.

На чем обычно "горят" клиенты адвокатов в Америке? Не на собственно судебных расходах, которые можно предвидеть. Не на непомерных адвокатских гонорарах, которые предварительно оговорены и неожиданностью обычно не являются. Горят на том, что в договоре с адвокатом обычно присутствует не очень внятная запись, что клиенты обязуются возместить "всякие прочие расходы адвоката" по ходу судебного процесса. Между тем эти "побочные расходы" обычно вылетают в ту еще копеечку, часто оказываясь основными. Англоговорящему судье предъявлялись сотни статей, содранных "Курьером" из московских газет. Естественно - в английском переводе. Практически все документы для суда требовали перевода. И это только часть расходов. Если умножить оличество переводных документов на количество истцов (четырнадцать!)... Кто-то должен был все это оплачивать по ходу процесса. Между тем Джулиан Лоуэнфельд очень уж богатым человеком не был, не успел еще разжиться на адвокатских хлебах. Заключая соглашения с московскими изданиями, "золотой" для адвокатов пункт договора об обязательной компенсации истцами расходов адвоката по оплате услуг третьей стороне он отстоять не сумел. Журналюги по-своему - тоже зубры, со словом работают профессионально. То есть сдирать текущие расходы и судебные издаржки со свои доверителей он не мог, заключенные с изданиями договоры этого не предусматривали. Или предусматривали не очень внятно, позволяя трактовать и так, и сяк.

Оказавшись в ситуации, когда можно было легко продуть выигрышный по сути процесс из-за нехватки денег на текущие расходы и из-за намеренного затягивания процесса адвокатами противоположной стороны, адвокат Лоуэнфельд прибег к обычному адвокатскому трюку - подключил к суду дополнительные силы, наняв дополнительных адвокатов себе на подмогу. К судебному процессу подключились нанятые им дополнительные адвокаты, с помощью которых дело, как казалось, пошло на лад. Позиция за позицией отыгрывались у "Курьера", дело шло к благополучному завершению.

Но - как обычно, но! Адвокаты - совершенно не те люди, кто имеет обыкновение работать бесплатно, или в кредит, за веру в светлое будущее. Партнеры Лоуэнфельда потребовали от коллеги оплатить их текущие труды, не дожидаясь окончания процесса. Джулиан переадресовал эти требования к московским газетам. Редакторы газет сделали большие удивленные глаза - никаких дополнительных адвокатов они не нанимали, да и договор с Джулианом предполагал справедливый дележ отсуженных сумм после окончания процесса, но никак не текущие расходы на судебные дела.

С этого момента начался чистый балаган. Суд над "Курьером" проходил на фоне параллельного судебного процесса между адвокатами истцов, и этот суд господин Лоуэнфельд продул вчистую. А суд над "Курьером" (суд - не совсем верное определение, там было несколько судов) - в конечном итоге выиграл. То есть "Курьер" обязали расплатиться с истцами, а господина Лоуэнфельда - с коллегами-адвокатами.

Возникла забавная загвоздка - расплачиваться было некому, не с кем, и нечем. За годы судов "Курьер" был передан в собственность подставных лиц, средства были отогнаны в офшоры. Истцами же, по авторскому праву, суд признал авторов статей, а не газеты. За что "Курьер" не преминул зацепиться, чтобы не платить клиентам господина Лоуэнфельца. Исключения составили агентства, общеизвестные "братские могилы журналистов", где определить автора конкретной новостной заметки обычно бывает затруднительно.

Адвокатский иск соратников по ремеслу к Лоуэнфельду тем не менее был вполне конкретным. Радужных перспектив на успех очереного судебного иска к "Курьеру", чтобы заставить его заплатить истцам-московским изданиям, а тех - заплатить гонорары самому г-ну Лоуэнфельду, не вселял. Погребной к тому времени уехал из негостеприимного Нью-Йорка в солнечную Калифорнию, купил через подставных лиц дом в Беверли-Хиллз и наслаждался жизнью.

Джулиан опять отправился в Москву. Главным редакторам он пространно разъяснял, что суд он таки выиграл. Что деньги у ответчика есть. Только спрятаны, и их предстоит разыскать, чтобы обеспечить выплату. Что "Курьер" теперь обязан заплатить почти миллион долларов авторам, и чуть не полтора - адвокатам. Загвоздка в том, что "Курьер" деньги припрятал в офшорах, и выплачивать отказывается. Но найти эти деньги можно, если истцами будут выделены средства на поиски. И что для поиска нужен сущий пустяк - московским изданиям скинуться по двадцать тысяч долларов. И золотой ключик будет в кармане. :)

После недавнего российского дефолта 20 тысяч долларов все же были немалыми деньгами. Тертые главреды пожимали Джулиану руку, желали дальнейших успехов в его нелегком труде, и обещали немедленно заплатить заработанный процент гонорара, как только получат в результате этого суда любую сумму. Хоть доллар.

Как обычно поступают в таких экстремальных случаях нормальные американские адвокаты? Кидают клиентов, и заботятся о собственном кармане.

Перед угрозой новых исков адвокаты "Курьера" дрогнули. И подписали с адвокатами истцов мировое соглашение. "Курьер" взял на себя обязательства покрыть адвокатам истцов их расходы на процесс и оплатить их гонорары, что для адвокатов было масыс главным. А также походя позаботиться о выплатах авторам содранных материалов, дабы таковые отыщутся. :) Все!

Соглашение было подписано и дело закрыто. Адвокаты свое поимели с "Курьера", а истцов - редакции газет, дружно кинули на том основании, что суд посчитал правообладателями на статьи не газеты, а журналистов-авторов материалов. Таким образом газеты ничего в результате суда не получили, и по-видимому благополучно забыли об этой американской хэппи-стори, о судебных исках, которые они "выиграли".

Сумма выплаты истцам суд определил следующим образом: 50 долларов за украденную статью, которую суд признал таковой.

Поскольку "Курьер" фамилий авторов не указывал, удалось определить авторство лишь небольшого числа опубликованных материалов. "Курьер" какое-то время публиковал малозаметные объявления мелким шрифтом, что авторов опубликованных у них материалов просят обращаться в редакцию за гонораром. Так как "Курьер" издается в Америке, а авторы статей живут в России, не так уж много российских журналистов знали, что им что-то от "Курьера" причитается по суду (этот аспект не афишировался вообще), и обратились за деньгами. А тем, кто обратился, выплачивали 50-100 долларов под расписку, что деньги им выплачены сполна и больше к "Курьеру" претензий они не имеют.

На том история с "Курьером" и заглохла. Газета выходит до сих пор.

Теперь, из области догадок. Почему эта старая история вдруг "выстрелила" опять именно сейчас.

Напомню начало событий, с чего начался суд на "Курьером". С того, что "Курьер" перешел дорогу "Новому русскому слову". Вполне возможно, что не желая судиться с конкурентом напрямую и нести судебные издержки, мудрый Вайнберг натравил на конкурента группу московских изданий. Пока шли судебные баталии и "Курьер" переживал не лучшие времена, "Новое русское слово" сумело вернуть себе часть было утраченного рекламного рынка. Это предположения, личная увереность, что именно так и было. ИМХО.

Клиентов у адвоката, как известно, может быть множество. Адвокат совершенно не обязан распространяться о своей клиентуре, и информировать одних клиентов о наличии у него других, тем более раскрывать клиентов друг перед другом.

Джулиан Лоуэнфельд - адвокат Вайнберга и "Нового русского слова". Это он мне сам говорил. Есть у меня и переписка с ним по этому поводу. В свое время возник неприятный конфликт по поводу того же авторского права - газета "Новое русское слово" самым беспардонным образом передирала мои статьи, о чем я и уведомил главного редактора издания со всеми своими "фэ". На урегулирования конфликта подключился тогда Джулиан Лоуэнфельд. Но это былые времена, как говорится - проехало.

Нынешняя ситуация у меня рождает до боли знакомую ассоциацию. "Новое Русское Слово" сейчас опять не в лучшей форме, сильно давит конкуренция на рынке русскоязычной прессы. Тиражи падают, стоимость рекламы - также идут вниз. Как и много лет назад, угрозу местным изданиям представляют именно московские издания, где с добротной журналистикой. Причем не московские газеты, которые тут продаются на каждом углу по цене доллар-два (из-за стоимости доставки из России) и не имеющих местной рекламы. Конкурентно опасны именно местные издания-дайджесты от московских газет, с местной уже рекламой. Потому что рекламный пирожок всегда мал, и на всех его не хватает, а кушать хочется. Уровень московской журналистикеи заметно отличается от уровня большинства местных авторов. И соответственно тиражи таких газет составляют заметную конкуренцию сугубо местным изданиям.

Тираж газеты в 25 тысяч экземпляров в Москве - не тираж. Такой тирах в Америке для местных версий "Комсомолки", или "АиФ" - серьезная конкуренция "Новому русскому слову", у которого нынешние тиражи не намного выше, если не ниже.

С чего бы тогда американскому адвокату вдруг именно сейчас понадобилось ворошить эту действительно старую историю, и накладывать аресты на торговые марки изданий? Ну не русские же газеты он собирается выпускать! Для американского адвоката это действительно копеечный бизнес. :) :) :) ИМХО.